Всем известны легенды про Безродненские пещеры. Каждый диггер и краевед мечтал бы в них побывать, но к сожалению эти уникальные катакомбы похоронены временем и людьми. Попасть теперь сюда невозможно - ходы засыпаны и утрамбованы. Осталась только история.

Вашему вниманию мы представляем историческое исследование написаное замечательным Волжским краеведом Тамарой Афанасьевной Башлыковой.

Повествование о безродненских пещерокопателях

Основанием для данного повествования послужили архивные документы, воспоминания очевидцев, письменные свидетельства тех далеких времен. Подземные ходы существовали в селе Безродном с 1860 по 1961 год. Они были вырыты раскольнической сектой еноховцев, которая развернула здесь бурную деятельность, была известна по всему Нижнему Поволжью и оставила значительный след в умах и сердцах местных жителей.

Во второй половине XVII века в русской православной церкви произошел раскол, ставший первопричиной создания большого количества сектантских общин, одной из которых было пещерное "братство" в селе Безродном.

О раскольниках в наши дни услышать можно не столь часто. Было время, когда о раскольниках не смолкала молва.

Начало раскола относится к правлению царя Алексея Михайловича.

Переведенные еще в XIII столетии с греческого языка славянскими апостолами богослужебные книги от умышленных и неумышленных ошибок переписчиков заключали в себе весьма большие отклонения от подлинников и даже разнились между собой. Требовалось исправление их по лучшим старинным рукописям. К сожалению, избранные протопоп Аввакум, Иван Перинов, попы Лазарь и Никита, дьякон Федор Иванов к сличению и исправлению книг по незнанию греческого языка не могли руководствоваться подлинным текстом, а ограничивались только древними славянскими рукописями, нередко разноречивыми. Принимали текст сообразно своим толкованиям и личным взглядам. Таким образом, в круг служебных книг, напечатанных в середине XVII столетия, вошли ложные учения о двуперстном знамении и ряд других обрядовых неточностей.

Такое искажение церковных книг было сразу замечено как в России, так и за границей. Никон, бывший тогда митрополитом Новгородским, писал об этом патриарху Иосифу и требовал исправлений. Монахи Афонской горы, получив эти книги, сожгли их на соборе и об этом написали в Москву. Бывший в 1649 году в Москве Иерусалимский патриарх Паисий признал напечатанные книги отступлением от правил восточной церкви.

Но еще более ревности по исправлению книг проявил вступивший на престол патриарх всея Руси Никон.

По единогласному мнению собора, положено было исправить вновь изданные книги по древним греческим оригиналам. Патриарх Паисий прислал свое благословение. Заручившись определением собора и одобрением вселенских иерархов, Никон с присущей ему энергией принялся за исправление церковных книг.

Новые книги изданы, а старые стали отбираться и уничтожаться. Вместе с уничтожением старых книг началась по церквам принудительная замена икон старого письма. В тяжелом положении оказалось сельское духовенство. Ему надо было переучиваться, а к этому оно не было готово, так как в основной своей массе было малограмотно, училось по слуху или от родителей, а здесь следовало руководствоваться книжным текстом.

Никон пытался силой добиться их повиновения. Многие священнослужители не покорились Никону, таким образом, русская церковь раскололась на два лагеря. Та часть духовенства, которая пошла за Никоном, возглавила "обновленную" им русскую православную церковь, названную никонианской. Тех же, которые последовали за Аввакумом, объявили приверженцами "старого обряда", и они положили начало старообрядчеству.

Раскол поддерживали и в простом народе, и при царском дворе, и в чернецах (в монашестве). После смерти Алексея Михайловича по настоянию патриарха Аввакум и Лазарь были сожжены всенародно. Было указано сжигать в срубах всех, кто упорно держался старой веры. Вследствие такого гонения раскольники становились еще более ожесточенными и многочисленными. Разрозненные и изможденные мятущиеся народные массы, потеряв всякую надежду на изменение своей скорбной доли, взывая к небу, приносили себя в жертву, чтобы хоть этим умилостивить своего жестокого бога. Известно, что одним только сжиганием в то время покончили с собой более 20 тысяч человек.

Вследствие крутых мер, принимаемых к раскольникам, те рассеялись по Поморью, стали селиться в недоступных местах, организовывать секты, оппозиционно настроенные к официальной церкви. Упорство соловецкой братии в 1666 году разразилось открытым бунтом.

Соловецкое восстание в 1676 году потерпело поражение из-за предательства монаха Феоктиста, но репрессивные меры не могли привести к желаемым результатам. Количество старообрядцев не уменьшалось, более того, на окраинах Руси стали появляться районы с исключительно старообрядческим населением. Поэтому в начале XIX века правительство делает попытки официального признания старообрядчества. Так, постановление Министерства внутренних дел от 27 октября 1800 года называется "О дозволении старообрядцам устраивать церкви и богослужения по старому обряду в некоторых монастырях".

Впервые "Повествование о безродненских пещерокопателях" написал послушник Покрово-Болдинского монастыря Иван Черкасов. Он сам лично бывал там и жил несколько месяцев в пещерах. То, что он увидел, потрясло и глубоко возмутило его. С большой тоской и болью решился он "предать огласке" увиденное и услышанное, борясь за духовно-нравственную чистоту православных. "Мне хорошо помнится, - пишет И. Черкасов, - что у нас в селе исстари никогда не было ни одной раскольнической еретической семьи. Пещерное собрание, или, вернее, "странническое духобратство", возникло тогда, когда лжепроповедник, безродненский пещерник Андрей Лукьянов (он же Черкасов, однофамилец Ивана Черкасова, местные жители его просто звали "Лукьяныч"), крестьянин Верхнеахтубинского села Астраханской епархии, задумал распространить славу о своей якобы богоугодной и благочестивой жизни. Было это около 1860 года..."

Лукьяныч отошел от своего села на полверсты и поселился в мельницах на горе, вырыл себе землянку и стал в ней жить и молиться. Немного погодя стал принимать странников, которых услаждал беседами и наставлениями. Предметом своего вероучения избрал святого Еноха, по имени которого и стала называться эта секта - еноховцы.

Андрей Черкасов стал жить в землянке, и многие верующие стали приходить к нему и даже оставались жить. Таких людей он испытывал трудами и терпением и заставлял работать у него по дому. Сам же вырыл в подполье яму, приделал потайную дверь и стал удаляться туда на целые дни. Вскоре была образована просторная пещера, которую Андрей обставил дорогими иконами, повесил блестящие лампадки и поставил перед ними чтеца, который читал Псалтырь с пением. Эта "молельня-вертеп" была доступна всем, кто искал уединения.

Слух о безродненских пещерах быстро распространился по соседним селам, и потянулся сюда народ. Началось усиленное рытье пещер, землю быстро и скрытно вытаскивали по ночам. Вскоре около первого здания появилось другое, полуоткрытое, примыкавшее сбоку к землянке. Это здание было уже со множеством потайных дверей.

Сформировалась довольно большая община, которая перестала ходить в официальную православную церковь. Лукьяныч читал много текстов из Псалтыря, но толковал их по своему разумению, и те, которые казались ему невыгодными, он пропускал, называя их "неудобно понятными". Пещеры с каждым годом увеличивались, и через десять лет образовались громадные помещения, которые своим планом напоминали святые Киевские пещеры. Размеры ходов к тому времени суммарно составляли около 1000 саженей. Андрей Лукьяныч принял на себя роль старца-подвижника, вещуна, говорил, что придет святой Енох и заберет всех на небо, назначал день и час "великого сошествия", отпускал грехи и осенял страдальцев крестом, заставлял всех молиться двуперстием. Он устраивал целые спектакли с подсадными людьми за дверью, которые "вещали голосом" этого святого.

Многие стали укрываться в пещерах от тяжелой судьбы, от сует мира, от несчастной доли и тягот жизни. Лукьяныч принимал всех с большой почестью и низкими поклонами, что еще больше подкупало людей. Появились у него ученики-сподвижники, оказавшиеся довольно способными и готовыми продолжить его дело.

С течением времени пещеры еще более расширялись, а молитвенные залы обкладывались кирпичом для прочности. По стенам пещер были сделаны ниши с лавками для затворников, приходивших сюда умирать. Перед этим они приносили Лукьянычу деньги и все свое состояние на погребение. По углам пещер, на каждом повороте установили иконы и негасимые лампадки. Где-то в глубине пещер раздавался колокольчик, невидимый в темноте, он наводил страх и вызывал невольную дрожь.

В доказательство своей святости пещерокопатель разработал целый ритуал посвящения в свою секту. Заводя нового человека в пещеры, он делал на стенах большие кресты, говоря, что сколько крестов положится на поворотах, столько отпустится страдальцу грехов, столько откачнется от него бесов. Проводя таким образом по пещерам, глава секты выводил человека как бы здоровым, грехи же страдальца, по его уверению, оставались на заклятых местах, и бесы оставляли свою жертву. Так же поступал он и с младенцами, принесенными к нему с какими-нибудь болезнями, а матери давал заговоренную воду. Секрет своего врачевания Андрей никому не выдавал, говоря, что это божья благодать, данная только ему одному. Люди, побывавшие там, свидетельствовали, что у него был вид благочестивого человека, что он является всегда строгим постником и великим подвижником христианства.

Между тем в пещерах стали дозволяться противоправные действия. Так, "старец" ограбил астраханского мещанина Николая, который с большими деньгами отправился в Иерусалим поклониться гробу Господнему, но перед этим решил навестить безродненского "старца". Потом он с побоями, в одной рубашке, выгнал своего ученика - "соработника" коновода Логина, который хотел отделиться от него. В безродненских пещерах нередко проживали законные супруги, но называли себя братом и сестрою, а сами жили в преступной связи с другими мужьями и женами. Девушка или женщина, живя блудно, могла родить ребенка, и это не считалось грехом, детей же отдавали на воспитание монашкам, а иногда и лишали жизни...

Много было желающих поселиться в пещерах и работать "на благо и прославление господа Бога", но без взносов Аукьяныч не принимал никого. Автор приводил конкретные фамилии и суммы, подаренные пещернику обывателями сел Безродного, Погромного, Капустина Яра, Царицына, Астрахани и другими.

Пещерокопатель, имея такой успех, уже не довольствовался тихим существованием под землей, ему захотелось мирской славы, и он решил выстроить новое здание над землей для странноприимства. Весть об этом решении быстро разнеслась по округе и еще больше укрепила его авторитет. Теперь его стали называть отцом Андреем, что говорит о большой путанице в умах безграмотного населения.

30 августа 1878 года раскололось былое единство секты, авторитет Андрея был сильно подорван. Его жена Пелагея застала мужа в прелюбодеянии с женой своего брата Филиппа. Духобратия смутилась. Верование в его безгрешность оказалось настолько несостоятельным, что его "братья" стали выступать с открытым протестом и требованиями отделения и возврата своей доли. И тут пещерокопатель стал побоями и оскорблениями изгонять братию из пещер, придумывая все новые и новые религиозные версии своим действиям. Пострадал в то время и автор "Повествования о безродненских пещерокопателях" Иван Черкасов.

"...Говорить и сказывать буду о злых делах и проделках в безродненских пещерах; они мне хорошо известны, я знаю их. Он помрачил мою репутацию пред монастырем Нового Афона. Я отправился на Афон. Пещерокопатель поручил мне ходатайство пред Новым Афоном о том, чтобы монастырь принял в свое ведение землю Лукьянова со своими постройками, с тем, чтобы был на ней странноприимный дом и монастырское подворье. Предложение Андрея Лукьянова мне было по душе. Я охотно принял его и радостно приступил к делу. Афон дал свое согласие принять имение на условиях, означенных Лукьяновым. В благодарность за жертву жертвователь будет записан в сыны обители с малым трудом и при жизни своей останется получать от монастыря довольствие, а по смерти вечно будет поминаться на божественной службе, вместе с братством святой обители. Казалось мне, что теперь Андрей-пещерник получит все желаемое, и Новоафонская обитель станет владеть и распоряжаться именем Христа ради устроенным. Но так только казалось.

Когда я передал пещерокопателю содержание афонского письма, он перекрестился, показал вид, что радуется состоявшемуся делу, благодарил меня за ходатайство. Он дал мне обещание немедленно послать на Афон свое духовное завещание, по приведении в порядок имения; но вдруг огорюнился тем, что не успел вырыть колодец в саду и не в силах рыть его без посторонней помощи, за неимением денег. В доказательство истинности своих слов кощунник Андрей заверил меня клятвою перед иконой Спасителя, при этом поклонился мне до земли и просил помощи устроить ему колодец. Веря пещерокопателю, я принялся с горячим усердием. Не щадил физических сил и денежных средств своих на рытье колодца и ремонтировку комнат для помещения братии Афона.

Андрей Лукьянов между тем отправился по селам к благотворительным лицам о вспомощенствовании, свидетельствуясь письмом Афонской обители. Ревнители Нового Афона жертвовали сборщику кто чем мог: деньгами, лесом, хлебом. Находились и такие, которые просились работать бесплатно. Монастырская бумага дала делу твердый ход.

Увы, я жестоко ошибся, ошиблись и все ревнители благочестия. Злочестивый пещерокопатель, по вырытию колодца и ремонтировке зданий, отрекся от своего слова и не пожелал передать свое поместье монастырю. К начальству бы и потянуть плута! Но начальство видит у Андрея Лукьянова на ограде его крест, в пещерах - крест и везде у него все в порядке. Гражданская власть несколько раз обрушивала пещерные входы, но чтобы разрушить пещеры она, кажется, чувствует себя бессильной.

Други, держите себя далее от пещерокопателя, иначе он вовлечет вас в свои сети, оберет, погубит душу вашу..." Такова горькая исповедь свидетеля.

Однако это ничуть не смущало нашего Андрея Лукьянова и, дабы укрепить свое положение, он решил отдать все имущество местной церкви по духовному завещанию, но номинально, а фактически владеть им и распоряжаться самому. Условия его были таковы:

1. Никто не должен был описать имущество за долги, так как это имущество церкви.
2. Пещерокопатель признавался христианином-благотворителем.
3. По завещанию и воле Божьей, он мог оставлять у себя того, кто хотел, а те, кого оставлял, должны были продолжать жертвовать на устройство его подворья...

Такое завещание позволяло ему продолжать свое дело и жить без особых преследований со стороны властей. Написав такой документ, Лукьяныч оповестил всю округу о том, что он теперь не хозяин, а распорядитель церковного имущества. С него была взята подписка о невозобновлении строительства подземных ходов, а ходы были разрушены. Было это в 1879 году. Однако обещания своего он не сдержал и несколько раз возобновлял и восстанавливал пещеры и продолжал тайные моления. Более того, каждую весну и осень вплоть до 1886 года пещерокопатель сам лично объезжал близлежащие села и собирал дань с известных ему лиц. В этом деле он настолько преуспел, что не гнушался вымогать последние копейки у прохожих и странников.

Все эти события происходили на территории, где построен нынче наш город. На месте пещер была выстроена церковь Всех Святых, приписанная к Царицынскому отделению балашовского Покровского монастыря. Она была освящена 30 сентября 1891 года. В делах балашовского Покровского монастыря в фондах Саратовского госархива имеется документ, в котором говорится: "...Усадебное место в Астраханской губернии Царевского уезда в с. Верхне-ахтубинском (две десятины 676 кв. саженей), с построенной часовней и алтарем, жилыми корпусами, надворными строениями и фруктовым садом, пожертвовано крестьянином села Верхнеахтубинского А. Черкасовым". В другом документе написано, что в 1908 году в Верхнеахтубинском монастыре было 2 монахини и 33 послушницы. В 1917 году священником церкви был Ф. В. Никольский, его жалование составляло 600 рублей. В Волжском историко-краеведческом музее есть рисунок женского монастыря, сделанный одной из монашек в 1916 году. На этом рисунке четко изображено расположение всех построек того времени.

Там же хранятся и фотографии подземных ходов, сделанные в 1961 году. Что же стало с Андреем Лукьяновым и его последователями? Все-таки власти запретили деятельность секты еноховцев и закрыли входы, самых фанатичных "за ересь" изгнали в Польшу, где они пробыли до 1905 года, а Черкасова спустя некоторое время поместили в суздальский Спасо-Ефимовский монастырь Владимирской губернии и отдали под строгий надзор настоятеля. Там он и умер православным. Очень яркими последователями Черкасова были пять "пророков" из Царицына и крестьянин села Заплавного Михаил Шашков. Он превзошел своего учителя в хитрости и наглости и решил тоже себя прославить. Став проповедником еноховцев у себя в родном селе, он тоже стал рыть пещеры. Но об этом быстро узнало начальство и разрушило их, как и пещеры Черкасова. Уже после ссылки отпущенные еноховцы пытались возродиться и активизировались в 30-х годах. В шести километрах от Безродного, на хуторе Козлове, они организовали молитвенный дом, а их последователи обнаруживались до 1960 года в Тракторозаводском районе Сталинграда.

В настоящее время ходы и подземелья не сохранены, так как при строительстве жилых домов они саморазрушались и представляли опасность для людей. Волжане, побывавшие в этих пещерах, рассказали о своих впечатлениях от увиденного. В 80-х годах опускались в пещеры В. М. Рукина, Ю. П. Кочетков, Ю. В. Губин. Тогда же были сделаны фотоснимки Э. Халтуриным. В. И. Бондаренко, ветеран Волжского, инженер-геодезист, сотрудник лаборатории грунтов в управлении АО "Волгоградгидрострой" был в числе первых, кто обнаружил подземные ходы и глазам своим не поверил. В свое время материалы по исследованию ходов В. И. Бондаренко передал в Историко-краеведческий музей, где они и хранятся. В пояснительной записке "материалов" написано: ..."Гидропроектом" при инженерно-геологических изысканиях в сентябре-декабре 1961 года под строительство новых микрорайонов... в скважине № 16639, расположенной в микрорайоне № 2, в интервале глубины 6,6-7,7 м был встречен необычный черный суглинок с битым стеклом, с черепками и другими инородными телами. Пройденный на месте этой скважины шурф вскрыл на глубине 6 м засыпанный грунтом подземный ход. После небольшой расчистки завала открылись и проходы в двух направлениях, один из которых раздваивался. Однако на расстоянии 5 метров от шурфа ходы оказались снова заваленными. От одного из завалов на поверхность земли выходила круто наклоненная выработка, также забитая грунтом. Стенки ходов вертикальные, ничем не укрепленные, высотой 1,5-1,8 м, потолок сводчатый, ширина ходов 0,8 м".

В связи с этим Волгоградгидрострой обратился к заказчику - дирекции Волжского химкомбината, институтам "Гипрогор" и "Гидропроект" с настоятельной просьбой решить вопрос о воз- можности строительства в районе обнаружения ходов и требованием проведения специальных разведочных работ. В июле-сентябре 1962 года геотехническим отделением ВГС были выполнены инженерно-геологические изыскания в микрорайоне № 2 (39-й квартал), начальником тогда был Ю. Сорокин, инженером - В. Бондаренко. Специалисты прошли 47 скважин глубиной 10 м, 11 шурфов глубиной по 8 м. В результате этой работы была произведена некоторая перепланировка домов внутри квартала. В сентябре-ноябре того же года была сделана попытка с помощью электрического зондирования выявить наличие ходов на местах привязки зданий и проследить распространение их от места обнаружения. В процессе этой работы оказалось возможным обследовать и заснять около 100 м ходов. При этом были обнаружены внутри помещения размером до 1,5-3,0 м. На одном из участков подземных ходов выполнили опытное трамбование, целью которого было оценить устойчивость ходов при сотрясении. Из отчета видно, что подземные ходы, сделанные руками людей, от нескольких ударов рушились моментально. При дальнейших земляных работах в торце одного будущего здания были открыты гранитный фундамент и остатки кирпичного здания, которые оказались остатками разрушенной церкви, а в котловане другого дома обнаружены останки человека в деревянном гробу. Вместе со скелетом найдены крест и остатки одежды.

Во время строительства 39-го квартала основания домов принимала большая квалификационная комиссия, утвержденная главным инженером стройки. Для окончательного решения по подземным ходам в 1965 году на строительную площадку были приглашены специалисты-маркшейдеры и проходчики из Северо-Кавказской топографической экспедиции "Союзмаркштрест" и проектной конторы комбината "Ростовшахтстрой". Под руководством этих организаций был выполнен большой объем работ по расчистке ходов и их исследованию. В общей сложности, согласно приложенным схемам, было исследовано и заснято 330 м подземных ходов. Выяснилось, что расположение их относительно поверхности земли не везде одинаковое, на больших участках ходы оказались забиты и расчистка их представляла большие трудности. Некоторые ответвления заканчивались тупиком. На одном из участков было обнаружено кирпичное крепление стенок и потолка. Специалисты Волгоградгидростроя выполнили планы и теодолитные схемы подземных ходов, подготовили пояснительную записку и описание всего, что там было обнаружено. На участке распространения подземных ходов при- остановили все строительные работы.

Здания комплекса ВНИИАШ и административного корпуса Резинопроекта были тоже обурены скважинами глубиной 8 м на расстоянии 0,8 м друг от друга, но подземных ходов в этой части обнаружено не было. По заключению специалистов, подземные ходы во избежание аварий и несчастных случаев должны быть укреплены и забиты грунтом. Все это подтвердил мне при встрече зам. начальника АО ВГС Б. К. Михайлов, руководивший в то время строительством жилых домов в 39-м квартале города Волжского. Если взять эмоциональную сторону этих мероприятий, то они произвели большое впечатление на геодезистов. Однако в городе тогда еще не было ни музея, ни ученых, ни заинтересованных краеведов, а у строителей была другая задача.

Уже нет ни малейшего сомнения о подлинности безродненских пещер, и теперь можно сказать, что тайна загадочных пещер разгадана.

Назад